СУДЬБА ПАСТУШКА
На деревенском совете поручили малышу Гансу пасти овец: работа не пыльная, на свежем воздухе, да и родителям лишняя монета в дом всегда пригодится. А малыш Ганс оказался лентяем: вместо того, чтобы гонять овец с одной богатой травой поляны на другую, да на водопой их к речке водить, он знай себе играл на дудочке легкомысленные мелодии. А сам-то ел исправно, что ему матушка на работу собирала: краюху белого хлеба, кусок сыра и кувшин молока. Насытится и давай спать, а то ж на сытый желудок какая в работе радость. И вот спит он так, улыбается безмятежно, а тут как раз волк нагрянул: овечкой поживиться. Смотрит, а овцы все худосочные, к тому же от жажды изможденные. Да ну, говорит, волк. И собрался уходить, – как видит малыша Ганса: румяного, пухленького, аппетитного. Ну и хвать его за сладкую ляжку и к себе в лес утащил. И славно поужинал. А овцы, к слову сказать, даже ничуть и не обеспокоились судьбой пастушка. И мы их не осуждаем.

После опубликованной «Судьбы пастушка» автору написали гневные мамочки: вы, говорят, негодяй, за что Ганса извели? Не будем мы своим деткам такую жестокую сказку читать. Автор попытался было оправдываться: мол, закон бумеранга и за страдания безвинных овечек необходимо отвечать. А потом задумался: ведь они правы, нельзя не дать этому мальчугану шанса. И вот этот шанс появился, а вместе с ним и продолжение про пастушка Ганса, которое называется –

ОБЛИЗАННЫЙ ПАСТУШОК
Когда волк притащил малыша Ганса к себе домой и уже достал нож с вилкой, то он, конечно, им непременно бы славно поужинал, если бы не решил сначала подразнить себе аппетит и хорошенько не лизнул Ганса. А когда лизнул, то тут же сплюнул, потому что Ганс был запачкан в цветущей полыни. А если вы когда-нибудь пробовали на вкус цветущую полынь, то легко можете понять реакцию бедного волка. «Фу, – сказал он. – Что за гадость!» И тотчас расхотел есть этого невкусного мальчишку, лучше уж с голоду помереть, чем такое. Но сразу отпускать Ганса волк не стал, он решил его немного, так сказать, повоспитывать, потому что из-за него ему не удалось потрапезничать овечкой. И волк говорит: «Вот ты сам, гаденыш такой, вкусненько отобедал и спал безмятежно, когда я тебя обнаружил. А овцы, за которыми ты по решению деревенского совета смотреть должен? Почему они у тебя такие тощие и жаждой измученные? Совесть у тебя есть?» А малыш Ганс уже понял, что спасение ему засветило, упал перед волком на колени и клянется: «Больше, – говорит со слезами, – я так не буду. Теперь я вверенных мне овец с одной богатой травой поляны на другую гонять стану и еще регулярно на водопой водить буду». И волк ему поверил, хоть и голодный остался. И отпустил малыша Ганса. И тот что есть мочи понесся к своим овцам, которые, когда увидели его, были в смешанных чувствах: с одной стороны, все-таки жалко, если бы его волк съел, а с другой – они-то уже рассчитывали на нового пастуха, который их с поляны на поляну и на водопой гонять будет. Но Ганс вернулся уже другим, и они сразу почувствовали это: как заиграет на своей дудке марш, как погонит их сперва к речке, а потом к богатой травой поляне. «Ну ладно, – решили овцы, – как говорится: поживем – увидим». Вот такая у волка, оказывается, волшебная слюна была, недаром он малыша Ганса облизал.