Катерина Павловна распахнула окно, села на стул и стала ждать. Чего? Пока не знаем. За окном разливалось, ширилось море, слышались волнующие кровь чайки, шумели катера. Грэй приплыл к Ассоль, но она не Ассоль, да и Грэя у неё не было. Был Андрей Семенович из проектного отдела, но это как-то не серьёзно. Подумаешь, клянется в чувствах и замуж соблазняет. Это ее не сильно трогает, а даже весьма надоело. Тоска! А хочется бурления, жажды, утоления! Хочется романных чувств, неизведанных и потрясающих, хочется наконец любви!.. И Катерина Павловна встала со стула, поднялась на цыпочки и разглядела на горизонте плывущую баржу. Безлюдную и скучную. Ни алых парусов, ни сбывающейся мечты, – никакого бурления. И тогда она плюнула на всю эту романтику, закрыла окно, а пошла и открыла холодильник. И вдруг испытала жажду, и утолила ее вишневым морсом, а еще доела вчерашний пирог с капустой, куриную ножку и три кусочка адыгейского сыра. И подумала про Андрея Семеновича: ну а что, неглупый, зарабатывает, соблазняет… Пожалуй, он даже и красавец в чем-то. И она захотела за него замуж. И ей сразу стало понятно, чего она ждала у открытого окна: когда мозги проветрятся от всякой зловредной и бесполезной романтики. А чайки пусть себе горланят, они ей больше не мешают.