Накануне 8-го Марта Матвей Андреевич Рыбкин надел по торжественному поводу костюм, купил букет цветов и направился в школу, в которой учился двадцать лет назад. Он хотел поздравить учительницу английского, которая всегда была добра к нему и прощала его многочисленные опоздания на урок. И вот Матвей Андреевич идёт и вспоминает, за что же она была к нему добра? Кажется, за фразу на английском, которую он твердил, как попугай, каждый раз, когда опаздывал. Другие учителя его ругали, а эта наоборот, хвалила и даже ставила другим в пример. Он задумался, припоминая фразу… И так задумался, что по пути незаметно для себя зашёл к давнему приятелю Сашке Савельеву, а после того заглянул к другому приятелю Мишке Агафонову, а потом ещё к кому-то… В общем, основательно придя в себя, протрезвев и опомнившись, он наконец дошел до школы. Букет, правда, несколько увял, а на календаре была пора майских праздников, но он был человеком дела: раз решил повидать дорогую учительницу, то непременно повидает. Тем более что и забытая фраза как-то сама собой вспомнилась. И он решительно зашёл в школу, нашел кабинет английского, открыл дверь и говорит, как говорил когда-то, твердо и без акцента: «Ай эм сори, ай эм лэйт!» Что значит: опоздал, мол, но кто без греха… И вручил дорогой учительнице букет отцветших, но все равно прекрасных цветов. Так, по крайней мере, он заключил из её реакции, потому что она нюхала, нюхала цветы – и даже восторгалась ими. Ну а что, главное ведь, что вообще пришел, главное, что не забыл и помнит.