Я стояла на остановке этого хмурого города, в котором люди не верят ни в Бога, ни в Дьявола, а только лишь в деньги и в собственные силы. Вместе с этими суровыми людьми я ждала трамвай. И вдруг что-то произошло. Краем глаза я увидела какое-то мельтешение на другой стороне улицы, а потом раздался хлопок.

Мне не больно. Я уже ничего не чувствую. В моем теле нет больше жизни, но почему-то я еще продолжаю очень отчетливо мыслить. Кажется даже, что я говорю это вслух, хотя мои губы уже ничего не могут произнести.

Кровь моя заливает крепко утоптанный слой снега и подтекает к сугробу, который образовался после очистки проезжей части. Сугроб октябрьского снега, который плотно и нагло улегся так рано. Он такой же беспардонный, суровый и бескомпромиссный, как и жители этого города. Когда я упала на землю, никто не кинулся ко мне, наоборот, все расступились, а один даже убежал почему-то.

В этот самый момент моя сестра играет спектакль, а моя начальница смотрит на нее из зрительного зала и подарит в конце цветы, недаром же она спрашивала, какие цветы моя сестра любит. А я больше не подарю…

И да, наверное я сильно подведу свою начальницу, потому что я так и не доделала отчет за девять месяцев, а она в меня так верила. И пропадут билеты на поезд до дома, а ведь я должна была ехать уже через два дня. Я так хотела домой, к маме и папе.

Я думаю и о том, что не написала отчеты о концертах, что не сшила лису для подруги, что не отправила открытки в разные города и сама туда не поеду больше никогда уже, что я не написала книгу и вообще не сделала кучу вещей, которых от меня, почему-то, ждало общество.

А у коллеги, на место которой меня приняли, родился ребенок сегодня. Сын…

Конечно же, я стала какой-то случайной жертвой, смерть моя нелепа, но меня уже нет и никогда больше не будет.